О Форце (Доминго-Милнз-Прайс)
Giuseppe Verdi
La forza del destino
Marchese di Calatrava … Kurt Moll
Donna Leonora … Leontyne Price
Don Carlos de Vargas … Sherrill Milnes
Don Álvaro … Plácido Domingo
Preziosilla … Fiorenza Cossotto
Padre Guardiano … Bonaldo Giaiotti
Fra Melitone … Gabriel Bacquier
Curra … Gillian Knight
Alcalde … Malcolm King
Mastro Trabucco … Michel Sénéchal
London Symphony Orchestra:
James Levine
Влетела, не тормозя на вираже, после Бастианини-Таддеи в Форцу с Милнзом… Ну, кто так делает? Хорошо, что я пишу не по первому впечатлению. Я очень многого ждала. Понятно, что после Бастианини возникает некая дезориентация в пространстве, но нельзя постоянно ожидать «неба в алмазах».
В общем, не знаю, ссылки на Форцу с кем мне надо было получить, чтобы я поразилась
. С Руффо? (Кстати, интересно, есть ли запись Форцы с Гобби? А с Беки?)
С другой стороны, Меррилл же меня – потряс! Так что все было очень неоднозначно.
Милнз-Карлос.
Голос – есть, красивый – без-ус-лов-но. Но… где голос? Я долго не могла понять, чего же там для меня так не хватало. Потом поняла. В этой постановке Милнз не был Карлосом. Никаким. Это певец с очень хорошей школой (на мой дилетантский взгляд), потому что у него явно чувствовались отголоски манер и приемов пения от старых баритонов. Ничего лишнего, все – на уровне, с тонким вкусом, как говорят, «старая школа». И для концертного исполнения – просто здорово! Но он - не Карлос. И оставил у меня впечатление, что при всем высоком качестве того, что я услышала, он был вне роли. (И не везде ему хватало низких нот - тоже).
Сколько раз в дуэтах и ариях чувствовалось, что «выезжает» он на одном тембре! И сколько раз вместо его голоса эмоциональным наполнением его партии занимался оркестр! Вот замолкает голос в конце фразы, оставляя какую-то драматургическую пустоту, но в нее сразу, к счастью, врывается музыка Верди и спасает, спасает то, что певец оставил на милость судьбы!
Доминго-Альваро.
Голос - замечательный здесь, темный, сильный, с естественными и красивыми, легкими верхними нотами. Ничего не хотелось думать, только слушать и слушать, хотя Крол его тут и ругал
.
Потом попинала себя в бок, что мне и об образе подумать не мешало бы, тем более что Доминго – не из тех, кто об образе не думает (мягко говоря). Я не знаю, что он там строил, как художник. Могу только свой взгляд передать (попрошу без рукоприкладства
, особенно белых и пушистых!).
Альваро здесь такой нежно-романтичный, мечтательный, задумчивый, тонко-чувствительный, «ботаник», короче. Причем, как вышел такой в первой сцене, таким и оставался до конца, что, по-моему, было просто замечательно. Потому что наличествовал явно выраженный образ, а не номерное концертное исполнение. Интересно, что ария Альваро La vita и inferno all'infelice, начиная со слов O tu che seno agli angeli, меня перенесла в мир лучших арий Пуччини (какими я себе их представляю по случайно услышанным исполнениям какими-то великими стариками). И виновато в этом было исполнение Доминго, красивейшее, но уже не из Верди, на мой взгляд. Не надо на меня орать, я просто передаю свои впечатления. Кстати, это
описание исполнения, а не его
критика, потому что я это
с удовольствием переслушиваю. Доминго не всегда поет таким голосом, но именно
такой его голос связан у меня с его имиджем.
У него с Милнзом дуэты были замечательные, но опять-таки Милнза «вывозил» его голос, а дать какую-то необходимую массу чувств у него не получалось. Che dite? - Ella morrа. Один – в роли, другой – рядом. Это было настолько явно, что у меня чесались ухи.
Оркестр.
С Ливайном у меня - давно сложные отношения. Скрипичные концерты Моцарта с Перльманом и Ливайном «за рулем» Венского филармонического легли на полку навсегда после трех-четырех попыток примириться с манерой дирижера лишать Моцарта блеска отточенных штрихов идеального ритма.
Здесь я тоже «проругалась» с Ливайном весь спектакль. Трудно объяснить, что мешало слушать его трактовку. На мой слух, гулял у него ритм в долях секунды, как и всегда. Не до разлада инструментов, конечно, а вот того стопроцентного попадания в стиль и ритм, которое превращает исполнение из хорошего в блестящее, у него не было. И оркестранты у него иногда или болтались без присмотра, или засыпали
. Такое было впечатление. Уже в увертюре штрихи струнных звучали как-то грубо, деревянно. Начало Леонориной темы прямолинейное, как рельсы. «Дудки» в конце увертюры недисциплинированные какие-то, разболтанные. Музыка идет не в глубину, а в ширину куда-то рассыпается. Как будто нет той железной воли дирижера, которая служит ей каркасом.
Можно себе представить "дежурное" звучание оркестра в Urna fatale…?! Вот здесь я себе это хорошо представила
. На этой арии мне всегда хватало одного голоса певца, чтобы забыть обо всем. И к И salvo! Oh gioia! Милнз, все-таки, проснулся, но оркестр, посчитав себя лишним, «ушел в себя». В общем, не мой это дирижер. Ничего не изменилось.
А Милнз, все же, неплохой певец. Вот не буду я спешить задвигать его от себя подальше, хотя для меня он – не из «первого эшелона». А жаль.
Я перечитала сейчас то, что получилось, и хотела бы подчеркнуть, что отдаю себе отчет, что речь идет об одном из высококлассных исполнений Форцы. Мне просто выпало огромное счастье
до него услышать исполнения ГЕНИАЛЬНЫЕ, штучные на столетие! Отсюда и многие лихие претензии к баритону. Если бы я вдруг, не зная никаких имен, случайно попала на спектакль с таким баритоном, я бы помнила эту удачу всю свою жизнь. О теноре – вообще молчу.
Сейчас вот поет Трабуко. Замечательно поет. Наверное, лучший Трабуко из всех четырех Форц.
Голос Коссотто обожаю еще с ее Керубино в Свадьбе Фигаро. Но Прециозилла для нее здесь была тяжелой партией. С точки зрения дыхания – в первую очередь. Может, столь сильный и акцентированный звук, которого требовала роль, – это слишком трудно? Безупречная в Моцарте, которого петь всегда нелегко с точки зрения ритма, здесь она иногда ощутимо не успевала в оркестр. Я любовалась голосом, но не чувствовать, что певице иногда приходится здесь тяжко, не смогла. Вот Симионато в этой роли была абсолютно свободной.
Прайс-Леонора.
Сколько же я к ней привыкала во второй своей Форце! Сколько же она у меня в одно ухо влетала, в другое – вылетала
, наводя только на отвлеченные мысли о том, что, пожалуй, от ее голоса треснет не только стекло, но и керамика… А сейчас я слушаю это ее более позднее исполнение Форцы, где, говорят, она уже не та, и понимаю, что голос ее – это низко летящие облака, сквозь которые «бьет» солнце ее высоких нот. Только здесь облака уже были не белоснежными, а серыми, потому что голос стал глуше.
Мелитон, наконец, НЕ понравился. Сначала – понравился, а потом – разонравился. ХарАктерный очень, низкие ноты постоянно заменяет хриплыми. Переигрывает, на мой взгляд. Или в голосе (достаточно громком, впрочем) не уверен.
Гуардиано, наконец, НЕ убедил. Голос-то есть, а вот только пустота от него сплошная.
Оркестр был бы хорош только
для случайного попадания на спектакль. Для меня – ничего особенного.
И еще, мне было очень интересно послушать Форцу, ОДОБРЕННУЮ БУКВОЕДОМ
. Правда, существовало опасение, что я, как и положено дилетанту, на буквоедской Форце усну
.
Глупости! Неужели у кого-то поднимается рука что-то здесь сокращать??!!
), эта тема с архивом перенесена на наш форум ВОТ СЮДА.
, о чем писать, а что - уже обсуждалось и стало как бы пройденным этапом... Вот и получаются как-то не к месту многие мысли. Можно было этого ожидать, конечно... Но все равно, если предварительно "прочесывать" все темы форума, я вообще ничего не успею ни обдумать, ни написать. Так, вот, и получается ерунда всякая запоздавшая...
