Докладываю. Семирамида зачотная. Сказать, что полная, значит сильно похвастаться, но и не полурамида. Да, первой арии Идрено нет, вместо нее гордый Браунли произносит "респиро" и удаляется, высоко подняв голову.Для меня самая болезненная потеря - отсутствие повтора в кабалетте любимого дуэта "Белла имаго". Всюду в других местах повторы имеют место, и все с вариациями. Я сперва чуть было не расстроился, когда Джойса вылезла на сцену петь Бель раджо прямо перед занавесом и подумал, неужели хора не будет. Но после оркестрового вступления занавес приподняли и все девушки оказались на месте. Вот нету повтора еще в конце дуэта Семирамиды и Арзаче во втором действии, но я, убей бог, не помню, был ли он изначально. Первое действие шло 1:55, а второе - полтора часа.
Пели все на загляденье. Очень понравился Мариотти - у него оркестр стал подлинно россиниевским оркестром, увертюру сыграли блистательно, если не считать легкого пука у валторны в самом начале. При этом уже в увертюре, сделанной в бешеном темпе, дирижер дал понять, что громыхать не собирается, все форте были практически сотто воче.
Эспозито - отменный Ассур. Даже, по моим представлениям, чуть переигрывал, в наиболее драматических местах срывался на громкий шепот, что для Россини не вполне комильфо. Но, когда пел, тогда пел. Шарму не отнять.
Браунли тоже ожидаемо хорош.В интродукции показалось, что силы звука ему на огромный зал театра чуть маловато, да и фиоритурок пару неотчетливо сформулировал, но в арии второго действия строго продемонстрировал, кто есть ху. Остается только догадываться, какие причины заставили его пойти на попятный в борьбе за первую арию.
Барчеллона - гениальна. И поет и играет так, как последний раз в жизни. И пусть злые языки говорят, что единственную партию в юбке она спела в "Деве озера" - шотландец обязан ходить в килте - но она все-таки зачаровывает своим изумительным мастерством.
Ну и Джойса. Я уже нахожусь на склоне лет, и мне приятно, что у же не в столь отдаленном будущем, когда я буду вспоминать прожитое, важное место в нем займет услышанная в живую госпожа ди Донато.
Постановка захватывает. Если бы не идиотские бабочки на экране при исполнении Бель раджо, то просто очень здорово. Особенно мощно выглядел финал первого действия.
Когда я перед спектаклем шел по Максимилианштрассе, то напоролся на Ля, которая шла с внушительным мужчиной и говорила с ним по-русски. Направлялись они, судя по всему, к служебному подъезду.
В ознаменование полученного кайфа заканчиваю бутылочку розового зекта Ауэрбах трокен.
Четырехстопный хорей - любимый размерчик Корнея Чуковского и итальянских либреттистов.